Неделя третья

Где герои от переизбытка чувств летают, летают и сверкающие колеса; снимается новый тридцатисекундный трейлер пятидесяти оттенков серого, и разлетаются на кадры пятьдесят вариантов зевания Черешенки; автоматчики пугают прохожих, а наряд полиции танцует джигу-дрыгу и происходит, много всего другого серого, черного и белого…

…. Следующая остановка Динамо. Осторожно, двери закрываются.

— Динамо? Стойте! Пропустите!

Мне же на Белорусской выйти нужно, там по прямой до Троллейбусного парка. Сколько остановок я проехала? Четыре… пять? И что за Тень ко мне приходила? Совсем не по сюжету фильма, даже скорее так: смесь прочитанных недавно книг — наше кино  и, безусловно, моё воображение.
Хм, детектив.

«Воображение» и «детектив». А что, заодно и проверим, к чему всё это.

Сегодня у нас много героев на площадке, а это всегда радостно. Много суеты, много казусов, которых мы как раз и ждем… Не то чтобы все так злы и ехидны, но в них вся соль… чего скрывать.

В гримерке девочки — Арцвик, Оля Синяева, Анжелика Фролова, Настя Беляева. И по очереди в компании — Антон Беляев, как всегда с одной очень точно вставленной в разговор фразой: «Что-то разговор у вас не клеится» (когда один ищет что-то в телефоне, другому делают массаж, и эти двое, все же пытаются о чем-то говорить), Артем Качарян, Ярослав Дронов, Юля Терещенко, Саша Белякова.

Ну и разговоры здесь, само собой, … о многом. О том, как кто-то забыл дома подготовленный костюм — драные джинсы для красивых девичьих коленок и рубашку. Как пришлось просить одного из администраторов съездить за этими вещами, и по дороге их благополучно уронили, в наше-то по-настоящему солнечное московское лето…

Говорили про подготовку и худение к съемкам. Знаете, когда ты все время думаешь — завтра начну… и это завтра наступает ровно в тот день, когда на завтра нужно быть в форме. И приседания накануне не спасают, а только гробят весь последующий день молочной кислотой и невозможностью разогнуть ноги…

… А помните про тот случай с гримеркой на колесах, еще на первой неделе? Ну так мне про него рассказали, и самым парадоксальным в этой ситуации было то, что все наряды, пар десять обуви (в совокупности на двух актрис) и украшения уехали далеко в Перово, хотя нужны были для аккуратного упаковывания в чемодан этим же вечером, дабы утром взлететь в одном самолете с хозяйкой и быть надетыми чуть позже на важном концерте, где-то за тысячу километров…

… А работа до нашатырного спирта? Это вам не шуточки… в гримерке на колесах — единственном теплом месте — его нюхали все. Приводили в чувство одного — дышали все. А как иначе — команда.

… А еще у нас есть артисты, которые очень ответственно относятся именно что к чужим ролям. Знают наизусть тексты, например. Таких бы персоналий, кто и за себя, и за брата / сестру  — на помощь к режиссеру, или к помощнику режиссера, или в запас. Но это уже, кажется, спортивный термин.

… А еще… а еще...

Ничего, что имен не называю? Все они, имена, в принципе, выше перечислены, а здесь уже и не важно, кто и что сказал / сделал / натворил. Пускай остается только изящная суть происходящего.

— Юль, ты чего тут застряла, понятно, что тепло, но там хромак. Пошли смотреть!

Сделала умное, понимающее лицо и вышла из гримерки. Холодно. Темно. Промозгло. И как они джинсы-то оттерли, если они, например, упали в лужу? Ладно, с джинсами все гораздо прагматичнее… тут другое — совсем непонятно куда идем…

— А куда идем? Что снимают? Хро…что? Господи, повторите же то слово. «Хром» я вроде расслышала, а вот дальше… Подвешивают? Что за страсти… Менять картинку?

Ладно, это бессмысленно, лучше один раз увидеть.

Хромакей (англ. chroma key, буквально «цветовой ключ») — технология совмещения двух и более изображений или кадров в одной композиции, цветовая рирпроекция (или рир-проецирование), использующаяся на телевидении и в современной цифровой технологии кинопроизводства. Во время съёмок объект помещается на однотонный цветной фон. При совмещении в кадре объекта с фоном во время записи сцены или при монтаже вместо фона можно поместить другое изображение. Также в повседневной жизни хромакеем называют сам рир-экран, на фоне которого снимают.

Все понятно? Если нет — просто изучайте фотографии. (В фотоальбоме их много!)

Почему столько сложностей из-за одной сцены? Давайте формировать версии. Моя — герои должны парить в облаках. Условно. От любви - фактически. Ну не на вертолетах же их поднимать в небо? От такого страха лицо счастьем не исказится… Вот и придумали хромакей. Натянули зеленую ткань, налепили метки, и ставь актера и давай ему волю. Наших-то как раз — подцепили, подтянули, все тросы и они полетели!

В конце концов — подключайте воображение! Оно-то у вас точно имеется. ;)

Воображение. Да, вот и «воображение» отработано.

Я с детства расследовала разные дела. Любой сложности. С шестого класса висит одно нераскрытое. Неопознанное, мистическое, произошедшее в лесу. Теперь уже легенда. Как-нибудь  обязательно расскажу. Но сейчас о другом. В троллейбусном парке, любимом для меня месте съемок, во мне проснулся сыщик. Натуральный. Но, как выяснилось потом, с очень женской логикой, ну, или с банальным ее отсутствием.

На веревке, в углу, темном и пыльном висят, как сохнущие негативы, жестяные листы с трафаретными цифрами… трех- и четырехзначными. И как-то вокруг них так упорно орудует наша киношная команда, что подумала я — никак реквизит особый. Жду, как будут разворачиваться события. Никак не разворачиваются. А когда события никак не разворачиваются, сыщик должен принимать меры. 

Я пошла в наступление. Шла недолго. Внимание мое увлекла камера, которой управлял оператор, сидя на кресле, соединенном на одной платформе с камерой, и вся эта система двигалась по рельсам еще несколькими людьми.

Кстати, надо будет в следующий раз узнать, как эта конструкция называется.

Так вот, взгляд мой блуждал от камеры к рельсам и обратно, и неслучайно. Внизу, у подножки, ровно, как номера у машины, был прикреплен такой же жестяной лист с номером.

Вот оно! Зацепка.

Версии? Первая — серийный номер этой конструкции. Вторая — как-то связано со сценами, которые снимают.

Дальше сыщик во мне чуть успокоился и задремал, а я, довольная двум, вполне пригодным для существования версиям, отправилась дальше.

Дальше был только Крымский вал.

Здесь полно любопытных, то и дело спрашивающих, что снимают, и перешептывающихся в таком духе: кино снимают? сейчас шоу будут показывать? кто выступает? а как эту певицу зовут? Алена Тойминцева. Точно!

Здесь в кадре эффектно колесят роллерши и взлетают велосипедисты с колесами, светящимися неоновыми трубочками, тусят гопники, наряды типа «омон», полиция, синхронно исполняющая заводной танец, и один извечный вопрос в гримерке: «Ты кем сегодня?» «Да я снова — масса».
Повезло.

Ну и как водится, случайно так, увидела я снова на конструкции с камерой и рельсами (я точно выясню к следующему разу как все это называется, обещаю) этот жестяной листочек с заветными цифрами и поняла — здесь и сейчас я должна раскрыть эту тайну. 

Поймав за рукав одного из операторов, я нежно спросила…
Можно я не буду рассказывать вам, что он ответил? Помните номера на кабинах троллейбусов?
В тот вечер сыщик во мне умер навсегда.
Зато в актрисах проснулся дух оттенков серого. И полетели сообщения о том, что снимают полуобнаженного красавца. Кто? А где я? Видео есть? Фото?

Поиски хоть одного фото закончились успешно. Найдено одно фото.
Ну, согласитесь, ведь да? Да? (Извините за плохое качество, но опять же — смотрите на фактуру)

И тут же, в ответ на красавца Артема с голым торсом — пятьдесят вариаций зевания Черешенки. (Юлю Терещенко так называют друзья). Раззевалась девушка перед камерой. Запомните этот момент, вместе потом проверим — для фильма ли кадр был?)

Зато в солнечные выходные снимали на набережной у парка Горького, и, надеюсь, судьба Алёны как главной героини не подошла к переломному моменту, а то грозился намедни Егор Сесарев, что спешит уже в Сапсане отбивать у Андрея Гризли его Алёнку…

Детектив, короче.

О, и «детектив» — сработал. И приснится же в метро перед съемкой грядущей…

В этой части дневников полно многоточий. Возможно — повод для раздумий.

А закончу словом — Дзен. «Здесь и сейчас». Ровно так и произошло, когда в один вечером, смертельно уставшая я рухнула в постель, в надежде мгновенно заснуть — меня стали одолевать фразы и их обрывки, услышанные ранее… Здесь и сейчас. Рука потянулась к телефону.

— Я — Артем.
— А я Арцвик.
— Саша.
— Оля.
— Настя.
— Что снимаем? Боевик?
— Жуть, какие страсти…
— Анжелика где у нас?
— Леш, ну что за крики…
— Здесь она, она у нас.
— Нет здесь Анжелики!
— Ярослав, на грим, быстрей
— Срочно мне Алену!
— Не вопрос, Алёна здесь…
— Нету здесь Алёны.
— Леш, приём, зови ребят,
     Подготовь Антона
     Вику, Юлю.
— Кадр — пять.
     Сцена у вагона.
— Понял. Кто у нас подвис?
— Гризли.
— Так снимайте!
— Отпускай веревки! Вниз!
— Я сказал — «Снимайте!»
— Тихо! Камера! Мотор!
— Убираем звуки.
— Срочно пишем разговор.
— Опустите руки!
— Ноги пусть на ширине,
— Присогнуть колени
— Улыбнитесь, вы в кинЕ,
     Музыкальный гений!

На этой неделе в съемках принимали участие: Андрей Гризли, Ярослав Дронов, Егор Сесарев, Валентина Бирюкова и резиденты Jazz Parking: Алена Тойминцева, Артем Качарян, Александра Белякова, Антон Беляев, Анжелика Фролова, Арцвик, Виктория Кузьмина, Ольга Синяева, Анастасия Беляева, Юлия Терещенко, Виктория Жук.

Юлия Санжаревская

Ссылка на фотоальбом Дневники "Голоса большой страны": http://www.jazzparking.ru/albums/view/251