Пианист Александр фон Шлиппенбах с квартетом записал всю авторскую музыку одного из отцов бибопа Телониуса Монка (а это 69 композиций на трех дисках) и вот уже почти десять лет исполняет ее живьем. Этот концерт интересен не только тем, что он идет больше трех часов и по синопсису походит на рекорд-аттракцион из Книги Гиннесса.

Прежде всего, это просто очень хороший джазовый концерт. Александр фон Шлиппенбах на пианино начал играть в восьмилетнем возрасте, на следующий год после того, как в 45-м году в его родном Берлине надолго смолкли военные марши. И «угодил» вместе с постоянными гостями «Дома», саксофонистом Петером Брётцманом и контрабасистом Петером Ковальдом (увы, покойным), в поколение молодых немецких музыкантов, словно в стремлении как можно дальше уйти от тех самых маршей, создавших музыку, которую за неимением лучших слов стали называть «новым джазом» или «европейским джазом», но в последние годы ввиду полной бессмысленности этого определения называют «новой импровизационной музыкой». Но, будучи бунтарями-ниспровергателями, они все равно остались носителями высочайшей музыкальной культуры со столетними традициями. 

«Европейский авангард, осмысленный и милосердный» — как охарактеризовал главный редактор журнала Jazz.ru Кирилл Мошков давнее уже выступление в «Доме» других европейских фри-джазменов поколения Шлиппенбаха, голландцев Менгельберга и Беннинка (тоже по-своему отдавших на том концерте должное Монку).

Во-вторых и в-главных, программа Monk's Casino — это нечто гораздо большее, чем просто хороший концерт выдающегося музыканта. И нечто большее, чем просто еще один трибьют великому джазмену, чьи угловатые, взрывные фактуры, парадоксальная ритмика и неожиданная фразировка действительно сближают его с «академическим» авангардом.

На наших глазах произойдет переосмысление джаза как музыки классической. Не в том смысле, что она «выдержала испытание временем» (хотя и в этом тоже), а в том, что ее можно и должно исполнять не в качестве трибьюта, а так, как исполняются произведения Листа и Паганини — которые ведь тоже были фантастическими виртуозами и первооткрывателями новых созвучий, тоже сочиняли «за инструментом», для себя и «под себя». Никто же не скажет, что скрипач, записывающий или исполняющий в одной программе все 24 каприса Паганини (что, как мы понимаем, требует огромной подготовки), делает трибьют Паганини. То есть делает, конечно, но несколько в другом смысле.

Источник: http://www.colta.ru/articles/music_modern/5717